[GTOP-challenge] Перерыв

[djokkonda]

Автор:  Criminelle
Жанр: офисное не-АУ, пвп
Пейринг: джитоп
Рейтинг: NC-17
ну в общем, все то же самое) как бы на челлендж, как бы на битву


– А здесь мы сделаем небольшое отступление, и в этом нам поможет Сынри, правда?

Слегка покачиваясь, Джиен стоит на коленках на стуле, развернувшись в глубину студии. Он смотрит на Сынри, наклонив голову, Сынхен не видит, как именно, но Сынри улыбается в ответ. Звукооператор улыбается тоже, Сынхен чувствует непреодолимое желание улыбаться в такт, хотя не очень понимает, чему. Наверно, Джиен строит угрожающие рожи, или они с Сынри планировали на его счет что-то другое, или Сынри просто не ожидал, а Джиен его огорошил, и это было специально.

Сынхен прикидывает, будут ли они править его собственный кусок, и что бы он хотел поправить в нем сам, вполглаза наблюдает за остальными. Происходит какой-то кипиш, Сынри возражает активно, оператор смеется, Джиен перемещается к макнэ быстро, оборачивает вокруг шеи локоть. Они вместе наклоняются над бумагами на столе, перепалка перерастает в тихое обсуждение. Джиен вполголоса что-то объясняет, тычет пальцем в записи, макнэ кивает загипнотизированно и как-то обреченно.

Новая рифма приходит к Сынхену одновременно с тем, как Джиен выпрямляется, потрепав Сынри по темной макушке. Сынхен думает, что нужно переставить строфы местами и заменить предпоследнее слово, так должно стать гораздо лучше, и в этот момент Джиен оборачивается. Одним быстрым движением случайно оборачивается на дверь, куда кто-то заглядывает, Сынхен провожает глазами, сперва даже не фиксируя свою реакцию. Но Джиен оборачивается порывисто, столько грации оказывается в нечаянно-резком повороте головы, что Сынхена будто бы маленьким кулачком ударяет в грудь. Он пропускает один вдох, картинка фиксируется перед глазами как щелчок затвора камеры на телефоне, длинный момент самой съемки, результат которой записывается в память и может храниться годами. Он прикрывает ресницы, сокрушительное желание падает на него, как сугроб со ската расчищаемой крыши. Переключатель проворачивается одним движением: только что Сынхен сосредоточенно думал о работе, не было ничего кроме привычной смешливо-напряженной студийной атмосферы, а теперь он обнаруживает себя в самой сердцевине острой, непреодолимой тяги. Это как паззл из одних и тех же кусочков, которые можно складывать несколькими способами: Джиен ничего не имел в виду, он всего лишь так двигается, но Сынхен слишком хорошо знает, как он может двигаться еще, и узнает моментально. Больше он не может думать ни о чем другом.

Они оказываются в раздевалке быстро, Сынхен просто утаскивает Джиена из студии. Еще утро, поэтому в коридорах светло, матовая дверь не прозрачная, но рассеянное солнце все равно подсвечивает неровный кусок на полу. Сынхен поворачивает замок второпях, тут же притискивает Джиена к стене, прижимается сам. Ведет, Сынхен быстро прикладывается носом к полузакрытому прядкой виску, к скуле, мягкой щеке, ловит губами мочку уха. Под руку попадается острая лопатка, Джиен выгибается совсем слегка, подаваясь поближе, Сынхен перебирает позвонки на его спине.

Хочется большего, поэтому Сынхен вытаскивает рубашку у него из штанов, запускает руки к коже, щупает будто бы в первый раз. Гибкая, узкая поясница у Джиена, Сынхен обнимает ее ладонями, скользит к ребрам, под рубашкой становится тесно. Она расстегивается, Сынхен гладит по груди, по животу, расстегивает и джинсы, чтобы погладить ниже. Джиен дышит часто, прикрывая глаза, весь отдаваясь ласке, Сынхену невыносимо нужно объять его целиком, сделать ближе, сделать лучше – а сделать это можно только одним способом, и Сынхен решается.

Пальцы приспускают резинку трусов, Сынхен заправляет ладони назад, ловит в них небольшие, прохладные ягодицы, сжимает, а потом переворачивает Джиена быстро. Джинсы сдергиваются на бедра, Сынхен упирает собственный стояк в голую задницу, кусает за шею.

– Не могу, хочу тебя, – низко, неразборчиво шепчет Сынхен, облизывая косточку за ухом. Под руку попадается живот, снова грудь, Сынхен трогает сразу все, обнимая, упрашивая. Неизвестно, можно или нет, но надо очень, Сынхен согласен почти на что угодно, но на самом деле ему нужно то самое.

Джиен откидывает затылок ему на плечо, изгибаясь, становится в руках даже удобнее, тихо, коротко стонет. Сынхен с восторгом убеждается, что действительно можно, время ускоряется сразу в несколько раз. Торопясь, он вытягивает ремень из собственных штанов, кладет горячий член поверх ягодиц, лезет в карманы. Презерватив удачно остался у него с прошлого раза, Сынхен надкусывает фольгированный квадратик, выплевывает кусочек. Чтобы раскатать на себе резинку, уходит секунда; это не все, что надо сделать, и Сынхену кажется, что что-то ему попадалось в карманах еще. Так и оказывается, маленький тюбик острым краем колет ладонь, Сынхен радуется находке.

Джиен чувствует скользкое прикосновение, пока Сынхен мажет член, оборачивается:

– Откуда у тебя?..

– Я... она... случайно, – Сынхен не может говорить. На самом деле он то ли сунул ее в карман в прошлый раз, когда рассчитывал с Джиеном на внезапный секс и хотел подстраховаться, то ли к нему кто-то пришел, и убирать пришлось срочно, а ближайшим местом оказался собственный карман. Это не так-то важно, Сынхену сложно вспомнить в такой момент. Но зато у него есть с чем трахать Джиена, это просто круто и все.

Он слегка нагибает Джиена вперед, дотрагивается между ягодиц пальцем. Тихонько гладит, дыхание у Джиена прерывается в ритм с поглаживаниями; потом надавливает. На одну фалангу вводит Сынхен палец, просто чтобы чуть-чуть смазать анус, проворачивает. Джиен очень нежный, гладкий, Сынхену нравится ласкать его там безумно, но времени нет. Поэтому он берется за себя, другой рукой раздвигая Джиену ягодицы, секунду смотрит, а после прислоняет головку.

Теперь время исчезает как категория в принципе, Сынхен вообще перестает чувствовать окружающий мир. В раздевалке темно и тихо, Джиен упирается локтями в стену, лбом прислоняясь к предплечью, Сынхен видит небольшое ухо, челюсть, сжатые ресницы. Нежность перехватывает горло, Джиен дает ему делать с собой все-все, а вообще-то, по-настоящему, первое, что Сынхен хочет – это сделать ему хорошо.

Момент длится, поясница у Джиена подрагивает, Сынхен вдыхает глубоко-глубоко и начинает подаваться вперед. Первое мгновенное сопротивление преодолевается, Сынхен вдевается в Джиена долго, у того приоткрывается рот в длинном беззвучном «о». Войдя до конца, Сынхен останавливается, прекрасно чувствуя Джиена по всей длине, впитывает ощущение. Джиен сжимается, потом расслабляется, потом осторожно подается к Сынхену, чтобы тот его обнял. Они еще не двигаются, просто ощущают друг друга целиком, смакуя оглушающую близость и единение.

– Сынхен, – шепчет Джиен, имя срывается с губ как вздох. Сынхен ловит щекой повлажневший висок, он знает, о чем именно Джиен хочет сказать.

– Да, – одними губами, утвердительно выговаривает Сынхен в ответ, обнимая крепко, крест-накрест тесно обхватывая руками. Джиен чувствует его в себе, изнутри, ощущение огромное, очень сильное, и оно ровно такое же у Сынхена самого, здесь пока нет никаких «хорошо». Это про что-то другое.

Потом Сынхен двигает бедрами, смакуя каждый такт, ловит реакцию. Движения длинные, мерные, в этот раз они трахаются медленно; когда Сынхен входит на полную, у Джиена легонько, безотчетно стискиваются зубы, Сынхен ощущает щекой. Но так получается тем более остро, они как будто заполняют собой всю маленькую комнатку, вбирают ее. Вокруг них дыхание, прореженная солнечным лучом темнота, пыль, танцующая в нем.

Раздевалка дальняя, Сынхен выбирал наугад, фактически, первую попавшуюся, не подумав ни про расписание, ни про что; теоретически сюда кто-то может дойти, в итоге так и происходит. Они слышат приближающиеся шаги, глухой разговор, Сынхен не останавливается, но уменьшает амплитуду. К двери подходят, кто-то прикасается к ручке, но не проворачивает, Сынхен видит тени на матовой поверхности. Они не войдут, может быть, удивятся, что закрыто, но чужие люди совсем рядом чувствуются великолепно отчетливо, обоими. Сынхен прижимает к себе Джиена, тихонечко в нем скользит, наслаждаясь тем, как Джиен подрагивает в ответ; по-хорошему, это просьба остановиться. С другой стороны, Джиен расслаблен, вся ответственность лежит на Сынхене, он решает, что и как делает, сам. Джиен льнет к нему, сдерживая дыхание, сдерживая собственную на Сынхена реакцию, они оба сосредотачиваются на ощущении нахождения члена Сынхена внутри.

Дерзкий план дозревает в голове у Сынхена, он улыбается уголком губ. С живота Джиена рука перемещается ниже, Сынхен осторожно сжимает, потом перехватывает в положение, в котором обычно Джиену дрочит. До Джиена доходит ужас ситуации, он дергается сильнее, но Сынхен носом гладит его за ухом успокаивающе, легонько целует. А движения рукой ускоряются, Сынхен двумя пальцами держит за скользкую головку, надавливая в одном особом месте; для верности он еще и зажимает другой ладонью Джиену рот.

От двери не уходят, говорят о предстоящей тренировке, о потянутой каким-то танцором позавчера ноге, которую нужно обезболивать перед чьими-то съемками. Джиен под Сынхеном опирается на стену, дышит часто-часто, но бесшумно, Сынхен почти на него наваливается, не чувствуя под ногами пол, но чувствуя только Джиена, собственный член у него в заднице, и еще то, как недолго Джиену осталось. Джиен не хочет, но сопротивляться невозможно, Сынхен ведет его тщательно, не упуская ни одной детали, давно ему про Джиена известной и подходящей под ситуацию. Он забирает мочку его уха в рот, то ласково поглаживая ее языком, то посасывая; он тягуче двигается глубоко у Джиена внутри, додавливая в самом конце; он прижимает его запрокинутую голову к плечу, так, чтобы Джиен весь был на нем будто распластан. Но самое главное – Сынхен дрочит ему очень аккуратно, сильно, но мелко, заставляя отпустить себя окончательно; вот так вот, когда недопустимо ни лишнее движение, ни лишний звук.

Джиен кончает в безмолвии – именно в этот самый момент двое по другую сторону толстого дверного стекла решают, что им срочно нужно сходить к местному врачу, потому что у того должны быть рентгеновские снимки. Они отходят, шаги удаляются и затихает разговор, а Джиен все равно кончает у Сынхена в руках молча, сильно, содрогаясь всем телом, сдавливая Сынхена, запирая в себе.

Потом Сынхен отводит мокрую руку в сторону, чтобы тоже опереться о стенку. Предплечья у Джиена дрожат, ему тяжело, он еще не отошел, и Сынхен практически всем собой ощущает отголоски затихающего в Джиене оргазма. В его заднице горячо и сладко, в этот момент Джиен пускает так глубоко, как только возможно, безо всякого сопротивления, податливый, как растаявший воск. Сынхен немного боится сделать больно или неприятно, потому что теперь Джиен чувствительнее всего; но ему и нужно чуть-чуть. Пара движений, ощущение, что Джиен под ним, с ним, его – Джиен оборачивает голову, целуя Сынхена в скулу сам, Сынхен зажмуривается. Сперма выстреливает из него толчками, Сынхена протрясывает. Он тоже старается молчать, обойтись даже без лишнего громкого выдоха, отчего оргазм будто бы выворачивается внутрь, как-то не в шутку серьезно ударяет по нервам.

Оглушенные, они стоят еще долго, обнимаясь, пока член у Сынхена не мягчеет настолько, чтобы просто выскользнуть.

После, когда Сынхен открывает перед микрофоном рот, чтобы перезаписать свою строчку, ему кажется, что он молчал вечность, а не полчаса. Голос глубже, ниже обычного, бархатно-хриплый, он резонирует, как удачно настроенный бас; в глубине студии Джиен удивленно поднимает взгляд.